Сей фельетон бы написан ещё в 2014 году. Он стал совместной работой моей и человека, с кем я сотрудничал в том году. Сатирический опус стал, как наша обратная реакция на действия и поступки общего знакомого, которого знают многие воронежцы, его часто видят на городских мероприятиях. Юлий Юльевич (назовём его так) был крайне недоволен написанным, и утверждал, что всё это графомания, читать её никто не будет! Время прошло предостаточно, наш герой до сих пор удивляет всех стендом с пуговицами и собою очень доволен!
Незлобно посмеяться над смешным человеком можно и сейчас :
Фельетон
Было это, то ли в 47, то ли в 48 году прошлого столетия. Я тогда еще школьником, гулял по берегу реки Воронеж. Меня привлекли странные звуки: тяжелые удары раздавались через равномерные промежутки времени, было впечатление ударов металла о металл. Обойдя какие-то сараи, я увидел удивительную картину – прямо на песке стояла и дымила странная машина, по-видимому, это был локомобиль, около него суетились три человека. Один, вероятно, кочегар, подкидывал в топку дровишки и орудовал кочергой, а машина тем временем производила свою нехитрую работу: тяжелый пресс медленно, толчками поднимался, вернее, как-то вползал вверх, в этот момент другой рабочий длинными щипцами брал речную перламутровую раковину и клал ее на площадку под молотом пресса. Дойдя до нужной высоты, пресс срывался вниз, удар сопровождался неимоверным грохотом, молот сразу начинал свое медленное «восхождение» вверх. Третий рабочий находил среди осколков раковины одну маленькую круглую пуговку и бросал ее в ящик. Тогда меня поразил столь сложный, энергоемкий и трудоемкий процесс для изготовления одной маленькой пуговки…
Так я увидел, как люди делают пуговицы, а недавно я не менее удивился, увидев, как пуговицы «делают» человека.
Знавал я одного соратника, человек он, в принципе, неплохой, даже, скажем, положительный, но у всех у нас свои слабости. Любил титулы, звания и награды, но добыть их само собой не просто было, и решил мой знакомец поэксплуатировать кладбищенскую тему. И надо сказать, не напрасно. Вся наша огромная страна и даже Казахстан навязчиво узнали о воронежском погосте и многие название его запомнили. Получил мой герой орден и много еще чего, но всему приходит конец, и настало время, когда кладбищенский источник иссяк, как ни старался мой земляк выжать из погоста еще, хоть, каплю пользы для себя, но, увы, это было уже невозможно. И тогда вспомнил кладбищенский герой о пуговицах, коих было у него целая «писаная торба», с которой он и начал успешно «носиться» по городу. Простите, скорее это был «писаный» стенд, где под стеклом и жили пуговицы. И началось неконтролируемое «триумфальное» шествие пуговиц по городу. То тут они появятся, то там, где только их не видели?! И на конференции, и на кладбище, и на «Дне города» с пляшущими потешными морячками, и даже в областной научной библиотеке. Наш герой стал опять получать дивиденты, но уже с пуговиц. Что самое удивительное, неугомонный деятель сам стал походить на пуговицу: лик его всё более приобретал бронзово-пуговичный цвет и всё более округлялся. Кто-то, даже, нашёл некоторое сходство с синьором Помидором, и с его легкой руки нашего орденского кавалера стали называть синьор Пуговица. Он и фамилию сменил на Пуговицу, но потом решил исправить её на Пуговицин. Вспомнив, однако, о Гоголевском г-не Яичнице из «Женитьбы», который подумывал переменить фамилию на Яичницин, отказался из-за неблагозвучного сходства — «собачий сын». И герой нашего повествования остался просто Пуговица.
C некоторых пор новоиспечённый перламутровый герой начал замечать вокруг себя, что на небе блещет не солнце, а огромная пуговица, в ночи сияет не луна, а опять-таки пуговица. В магазине он расплачивался теперь тоже пуговицами. В домах уже не окна простые зияли, во взглядах встреченных людей не глаза смотрели и, даже, в бахчевых плодах не семечки наливались плодовитостью – везде наблюдалось пуговичное многообразие. Это же, какое раздолье, размах и полёт мысли для общественно-значимых мероприятий! На десятилетия, пожалуй, на века вперёд!
И ждёт теперь денно и нощно г-н Пуговица «Анну» на шею, а может быть, и вторую на шею, и будет тогда он иметь три «Анны»: одну в петлице и две – на шее.
Моисей Ипполитов