В рамках проекта «Великое Петровское посольство и его результаты глазами детей» был проведен  Всероссийский Конкурс детского рисунка «ДЕТСТВО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА ВЕЛИКОГО. ЛЮБИМАЯ ИГРУШКА — БАРАБАН», посвященного   350-летию со дня рождения Петра I.     Организатор конкурса-  ЧУК Музей игрушек «Хелен и Тэдди». Партнёры конкурса Ассоциированная школа ЮНЕСКО АНО ДО «Интерлингва» и  Воронежское отделение Российского Детского фонда.

В конкурсе приняли участие 325 детей дошкольных учреждений г. Воронежа. 

Художественные работы  победителей  конкурса будут представленны в экспозиции музея «Петровское посольство в лицах и куклах» и экскурсионных программах «Ученичество Петра I» Музея игрушек «Хелен и Тэдди».

    Петр I и барабаны

Сергей Мищенко

Известно, что биографию Петра Алексеевича можно разбить на две части: до 24 лет и после. В первый период жизни он просто жил в своё удовольствие: не занимался образованием, играл со своими сверстниками, а когда подрос, то, в основном, кутил и бражничал. У руля власти стояла его родня (исключение составил период борьбы с царевной Софьей). После 24 лет он стал тем, кем мы его себе представляем: царём-реформатором.

В детстве маленький Петя, как и все мальчики в его возрасте, любил играть в войну. Барабан имелся среди его детских игрушек, и ребёнок очень хорошо освоил этот инструмент. Известно имя первого учителя Петра I. Со слов Б.И. Куракина, Его Величество «ещё в малых своих летах обучился… по барабанам от старосты барабанщиков Федора Стремяннаго полку». Таким образом первым учителем Петра I стал стрелец «Стремяннаго» (значит находящегося при стремени государя) охранного полка. Осваивая тонкости военного искусства со своими «потешными», будущий царь состоял барабанщиком 1-й роты Преображенского полка и весьма основательно изучил «барабанью науку». К своим обязанностям он относился очень серьёзно: «Государь, в самом деле, отправлял в полном смысле свою службу: он носил барабанщичий мундир, и находился всегда на своем месте при всех учениях…» управляя «потешными полками» не столько голосом, сколько барабанными сигналами. Сколько было при этом испорчено барабанов неизвестно, но ремонтировали их регулярно. «В нынешнем в 1691 году Мая в 7 день прислан в Оружейную Палату от в. г. ц. и в. к. Петра Алексеевича всея великие и малые и белые России самодержца, из походу из села Воробьева потешный большой барабан, верхняя кожа во многих местах пробита, и струны изорваны а велено на тот барабан кожу положить и струны сделать новые». «Мая в 9 день из похода, из села Воробьева привез лучник Емелька Деревягин два барабана потешных, расписаны разными красками, кожи пробиты; а сказал: выдал-де те барабаны от великого государя из хором окольничий Т.Н. Стрешнев, а приказал у тех барабанов кожи, которые пробиты, снять и в то число положить новые, и струны сделать новые пеньковые». Таких документов можно привести ещё множество, поэтому остановимся на приведенном выше. Современники видели в подобном увлечении юного государя отнюдь не музыкальные привязанности, что не поощрялось, но стремление познать с азов военную службу, что, напротив, приветствовалось. Один из современников записал: «… он сам захотел вступить в эту роту и начать с самых низших чинов, таких как барабанщик, солдат, капрал и т. д., чтобы узнать на собственном опыте, как проходит службу военный человек во всех этих рангах».

Со временем царь сделался действительным виртуозом и, может быть, даже гордился своими успехами, потому что часто пользовался случаями продемонстрировать удивленным и даже восхищенным свидетелям собственные достижения в этом военно-барабанном искусстве. В мае 1697 г. в Кенигсберге, например, он показал лучшие результаты, в сравнении с другим благородным барабанщиком, вольфенбюттельским графом Книпгаусоном (Богословским). Однако ещё преждевременно рассуждать об интересе царя к, собственно, музыке, что более соотносится с душевной тонкостью, чем со способностью умело «выколачивать» сигналы на барабане. По видимому, здесь мы имеем дело больше с искусством «фрунта и ранжира», сродни цирковой виртуозности вахт парадов, и мало связанного с другой музыкальной сферой не столь шумной и энергичной, но деликатно чувствительной и галантной. Свою любовь к барабанам царь пронёс через всю жизнь. Однако вернёмся к потешным войскам.

В 1687 году набор в потешные был весьма значителен. Одних конюхов и служилых для Петра оказывается недостаточно; в особенности чувствуется недостаток в людях на должности, требующие специальной подготовки, как например барабанщиков. Петр требует их из элитного солдатского Бутырского полка. Гордон так описывает в своем журнале это обстоятельство: «7 Сентября 1688 года государь из Преображенского прислал в полк, требуя пятерых молодых барабанщиков, о чем как доложено было князю Василию Васильевичу (Голицыну), то сей мнил, что надлежало было оных требовать от него, а что того не учинилось, в том оказал свое неудовольствие. По второй того же числа присылке послано к государю в Преображенское барабанщиков в Немецком платье. Государь указал дать каждому по рублю и на пару платья. Того же Сентября 8 дня государь прислал к боярину стальных барабанщиков, и боярин их отпустил к государю с капитаном, не удержавшись опять от оказания своего неудовольствия». «Потом, Ноября 13 дня, государь приказал прислать к себе всех Бутырского полку барабанщиков, из которых в Преображенском оставлено 10 человек, чтобы служить на конях, как то и часть потешных из конницы состояла». Как видно, для строительства своих потешных полков, государь брал лучших специалистов из других частей. Они и составили костяк будущей гвардии. История сохранила для нас имя одного из барабанщиков Преображенского полка — Петра Доброго (1691г). В качестве примера кратко расскажем о судьбе одного из юных барабанщиков Петра I.

Князь Михаил Михайлович Голицын (1685-1730 гг). Карл Людвиг Христинек, XVIII век

Михаил Голицын в двенадцать лет начал службу в чине барабанщика Семеновского полка. Человек безмерной храбрости, ставший к концу жизни генерал-фельдмаршалом.

Особенно запомнился всем поступок Голицына 12 октября 1702 года. Когда первые атаки у стены Шлиссельбурга захлебнулись, царь Петр приказал Голицыну отступить. Однако от Голицына, согласно легенде, пришел дерзкий ответ: «Я не принадлежу тебе, государь, теперь я принадлежу одному Богу». Потом на глазах царя и всей армии военачальник приказал оттолкнуть от берега пустые лодки, на которых приплыл его отряд и бросился на штурм, который и принес победу русскому войску. Подвиг красивый, поистине в духе спартанцев! Вот такими полководцами становились юные барабанщики Петра.

Память о барабанщиках потешных полков осталась и в названиях улиц Москвы. Семёновская солдатская слобода, как показывает план 1739 г., имела трапециевидную форму и состояла из порядка 70 дворов. Дома обитателей слободы выходили фасадами на сегодняшние переулки. Еще в конце XVIII в. они именовались улицами и носили названия «Барабанной», «Мажоровой» и другие. Теперь они носят название Барабанный и Мажоров переулок. Мажоров переулок получил название от должности тамбурмажора — старшего барабанщика в военном оркестре. Это единственные памятники барабанщикам семнадцатого века, сохранившиеся в названиях московских улиц. Вот и место, где проводить официальные мероприятия современным барабанщикам.

Как мы и говорили выше, Пётр I начал активную жизнь царя-реформатора после 24 лет. Он повёл борьбу за выход России к южным и северным морям. Здесь интересы русского государства столкнулись с амбициями Шведского государства, мечтавшего о создании Великой Швеции, и не находившего места в ней для России. Военная машина Швеции считалась самой сильной в Европе, что Карл 12 и доказал под Нарвой, где 8 000 тысячное войско шведов разбило 40 000 армию Петра I. Но всё же в этой войне слово осталось за Россией, Пётр I умел делать выводы. Была создана первая в Европе регулярная армия постоянной готовности. В ходе войны была начата и проведена новая военная реформа. В случае со Швецией Россия имела дело с армией имевшей: хороших полководцев, высоко дисциплинированные войска, отличную систему оперативной связи, новейшие вооружение, боевой опыт. При этом войну, проводимую Карлом 12, по своей жестокости можно сравнивать с Великой Отечественной войной 1941 – 45 гг. «Язычников русских» шведы протестанты в плен живыми предпочитали не брать. Известен случай, когда после проигранной битвы на Западном театре действий, армия Саксонии сдалась в плен. Все саксонцы без оружия были отпущены, а русский полк, переданный Петром I для поддержки саксонцев, был весь переколот штыками. Пётр I не издавал как Сталин приказа «Ни шагу назад», но дал полномочия офицерам расстреливать не исполняющих приказ солдат на месте. Даже за неуставные крики, мешающие слышать подаваемые команды, нарушитель подлежал расстрелу на месте. Понятно, как выросло значение барабанщиков отдающих в бою приказы-сигналы. В качестве примера приведём выдержки из рассказа писателя-историка С. Алексеева о подвиге калмыка-барабанщика, совершенном при осаде Нарвы в 1704 году. «Бабат Барабыка был барабанщиком в бомбардирской роте… На восьмой день осады начался штурм Нарвы. Но первый приступ не удался. Установилась тишина, никто не решался первым начать атаку. И вдруг раздался барабанный бой. В такт барабанной дроби Бабат подошел к стене и стал подниматься по лестнице. И тут русские /получив приказ-сигнал/ бросились на штурм. Барабыка первым вскочил на крепостную стену. Кругом свистели пули, у Бабата сбило шляпу, от горящей смолы затлел кафтан. А он стоял на самом верху и барабанил приказ-сигнал «Штурм» до тех пор, пока русские не ворвались в крепость. Нарва была взята. Подвиг калмыка-барабанщика, чётко передавшего под пулями сигнал-приказ о штурме, и его имя, вошли в историю российской армии».

Применение барабанов в российской армии при Петре I было расширено. Помимо пехоты и конницы, они появились в артиллерии и на флоте.

Изменения коснулись и обмундирования барабанщиков. В новой русской армии была введена форма одежды по европейскому образцу. В каждой роте полагалось два барабанщика. Музыканты имели специальную форму, отличавшуюся от остальных солдат. Различалась их форма не по конструкции, а украшениями на кафтане. Края бортов, обшлагов и карманных клапанов обшивались трехцветным галуном — белым, синим, красным.

Реконструированный костюм барабанщика-пехотинца времён армии Петра I

У барабанщиков, кроме того, на правом плече кафтана нашивалась суконная накладка, край которой также обшивался узким трехцветным галуном. Накладка защищала правое плечо от потертости барабанной перевязью. Впоследствии она приняла вид специального знака в форме треугольного погона с поперечными светлыми полосами – так называемое «ласточкино гнездо». Барабанная перевязь по конструкции была такой же, как фузейная у драгун, — имела крюк для крепления барабана в походном положении. Если детали обмундирования и их покрой были схожими, то их расцветка и окантовка зависели от родов и видов войск и изменялись с течением времени. Так, например, кафтаны у пехотинцев были из зелёного сукна, а у драгун — из синего, однобортные, без воротника, с красными обшлагами. Барабанщики умели выбивать «Поход» гвардейских полков, «Честь» при церемониальном марше, похоронный марш, «Повестки» для развода в лагере, сигналы утренней и вечерней зари, к молитве и к столу, «Отбой» и т. д. Особое значение имели маршевые ритмы, так как на марше русский солдат обязан был идти в режиме 100 шагов в минуту. Кроме этого, учитывая, что в XVIII веке практически каждый полк имел свой марш, барабанщик был обязан знать 15 – 17 встречных маршей. В каждом полку помимо ротных барабанщиков, были полковой и батальонные барабанщики.

Барабаны музыкантов пехотных полков делались из дерева. Сохранившийся в кремлевской Оружейной палате барабан выкрашен зеленой краской. По обеим сторонам барабана красной краской выписаны диски с изображениями, подобными нанесенным на полковое знамя. На одном диске изображена выходящая из облака рука, держащая обращенный вниз меч, а на другом — золотой двуглавый орел. Красные поля окаймлены золотыми ветвями. Обручи барабана выкрашены красной краской и зигзагообразно стянуты белым шнуром. Барабан пристегивался к поясной портупее или перевязи двумя крючками. Палочки изготовляли из березы или других твердых пород дерева и раскрашивали под цвет древка знамени.

Барабан с 1700 по 1732 гг.

 
При Петре I в Российской армии впервые появилась военно-оркестровая служба. В Указе о ее образовании царь определил состав инструментов военного оркестра и численность музыкантов в нем. Для пехоты — 9 человек, для кавалерии — 10, для артиллерии — 11. В число оркестрантов входили и барабанщики.

Пётр I создал новую регулярную армию. Срок службы в ней был 25 лет. Вся страна работала на неё. Победы армии Петра позволили России выйти к южным и северным морям, морские торговые пути для России были открыты. Однако содержать такую армию на налоги было невозможно. И государь нашёл выход, который позволил не только содержать войска, но и сделал барабаны неотъемлемой частью жизни общества в XVIII веке. Губернаторам было предложено в осенне-зимний период принимать войска на постой и содержать их. Войскам запрещалось на постое заниматься уборкой урожая, весенней посевной. Вменялось в обязанность заниматься подготовкой войск. Размещение на постой воинских частей проводилось по частным домам, это требовало проведения определённых мероприятий по их сбору для караула, учений и т.п. Вот тут о себе в полный голос заявили барабаны. Приведём отрывок из «Устава воинского» 1716 года, где детализирован порядок развода караулов: «И когда барабанщики в городе, в определенных местах сбор пробьют, тогда сбираются солдаты перед капитанским или майорским домом, где оные в строй поставлены, и потом на парадное место, где губернатор или комендант живет, приведены бывают, как учреждено и обыкновенно есть, тогда оным от майора или от адъютанта по приказу губернаторскому или комендантскому объявляется, где каждый свой пост и караул иметь будет и что чинить, будучи на карауле. И потом оные разделяются…». В городках звучали и другие барабанные сигналы: «Повестки» для развода в лагере, утренней и вечерней зари, к молитве и к столу, «Отбой» и т. д. Восемнадцатый век называют веком барабанов. За это время было создано более 200 армейских маршей.

Барабанная дробь зазвучала по всей России. Сигналы барабана стали восприниматься и в светском обществе. Барабанщики стали заменять русских глашатаев – бирючей. Барабанная дробь предшествовала зачитыванию указов, сообщала о различных происшествиях, поднимала тревогу на пожарах и т. п. Даже петровские ассамблеи барабанным боем созывали гостей по всему городу, а в конце полицеймейстер сообщал «когда и у кого собираться следующий раз». Первая московская ассамблея состоялась 14 января у князя-кесаря Ромодановского. Интересна эта ассамблея тем, что на нее приехали иностранные послы, которые на первую ассамблею в Петербурге «не хотели являться, потому что их не известили, как следует; слушаться же барабана им казалось неприличным». Но после того, как им объявили, что в случае неявки в следующий раз, они все будут объявлены «персоной нон грата» — слушаться барабана стало прилично.

Всё выше сказанное приводилось только с одной целью, показать, что звуковой мир новой России XVIII века резко отличался от звукового мира XVII века. Народ принял барабаны, они вошли в народный фольклор. Появились сказки, где говорилось «Отслужил солдат 25 лет и пошёл со своим «другом-барабаном»…», а это означало только одно – барабан стал национальным русским инструментом. Как гусли-самогуды, заставляющие плясать леса и горы и наводящие волшебный сон, обличительница дудка-жилейка, сделанная из надмогильного тростника и т. д. Произошло это в первой трети 18 века.

Именно с первой трети XVIII века барабан можно считать русским национальным инструментом. Войдя в русский национальный фольклор, он стал понятен всем: от простолюдина до царя. Барабан стал больше, чем просто инструмент, он обрёл душу

Материал подготовил Сергей Ольденбургский

Моя группа в https://www.facebook.com/groups/1004280287038921