В литературном клубе «Встречи с Пушкиным» состоялось очередное заседание, посвящённое 310-летию Полтавской битвы и 190-летию поэмы А.С.Пушкина «Полтава»
С докладом перед членами клуба выступил Геннадий Филиппович Ковалёв, лингвист, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой славянской филологии ВГУ:
«ПолтавА»
Поэму «Полтава», судя по наброскам в рукописях, А.С.Пушкин начал 5 апреля 1828 г. с тщательного изучения источников, одним из которых послужила «История Малой России» Д.Н.Бантыша-Каменского (М., 1830). Именно в этой книге поэт находит любовный ключ к сюжету отношений главных героев поэмы: «Кочубей с давних времен питал ненависть к Мазепе, который в 1704 году обольстил дочь его Матрену»
Заметка в Дневнике соседа Пушкина по Михайловскому А.Н.Вульфа, видимо, записанная под влиянием слов Пушкина, объясняет, почему выбрано именно такое название поэмы – «Полтава» (скорее всего, по цензурным соображениям): «…был у Пушкина, который мне читал почти уже конченную свою поэму. Она будет в 3 песнях и под названием П о л т а в ы, потому что ни К о ч у б е е м, ни М а з е п о й ее назвать нельзя по частным причинам». Сам пушкин в своих заметках «Опровержение на критики» пояснил: «В «Вестнике Европы» заметили, что заглавие поэмы ошибочно и что, вероятно, не назвал я ее Мазепой, чтоб не напомнить о Байроне. Справедливо. Но была тут и другая причина: эпиграф». Речь шла об эпиграфе, взятом из поэмы Д.Г.Байрона «Мазепа» («Mazeppa», 1818), в котором говорится о победном триумфе Петра I.:
The power and glory of the war,
Faithless as their vain votaries, men,
Had pass’d to the triumphant Czar.
Да, Пушкина, безусловно, чтение Байрона, видимо, во французском переводе, крайне заинтриговал. Действительно, здесь две заманчивые линии: победа Петра I и преступная любовная история Мазепы и Матрены Кочубей.
Показательно, что в украинской школе не проходят «Полтаву», зато тщательно изучают байроновскую поэму «Mazeppa».
В книге «История Малой России» Д.Н.Бантыша-Каменского, имевшейся в библиотеке Пушкина, были разрезаны не все страницы, однако среди прочих были разрезаны для прочтения страницы 81-85, в которых в примечании приводи-лись любовные письма Мазепы к Матрене Кочубей. Вот образец обращения И.С.Мазепы к Матрене Кочубей в одном из писем: «Моя сердечна кохана Мотронько!».
Любви Матрены Кочубей и Ивана Мазепы посвятил свое произведение «Смутная пора. Горы и звезды» воронежский писатель Н.А.Задонский.
Фамилия Ивана Мазепы, вероятно, отражает профессию его далеких предков. Скорее всего, они были изготовителями дёгтя – дегтярниками (дегтем мазали оси и колёса). Видимо, поэтому И.М.Ганжина в Словаре русских фамилий, производя эту фамилию от глагола мазать, ошибочно предполагает ее значение – неряха, грубиян.
Кстати, при описании быта бурсаков Н.Помяловский в «Очерках бурсы» отмечал их ругательства:
«– Сволочь!
– Животина!
– Мазепа!
Замечательно, что в бурсе Мазепа было ругательное слово, и, вероятно, основание тому историческое; но во времена нами описываемой бурсы из пятисот человек вряд ли пятеро знали о существовании Мазепы. Здесь это имя было слово нарицательное, а не собственное. По преимуществу называли мазепами толсторожих».
Воможно, что фамилия Мазепа является коллективным профессиональным прозвищем, поскольку родился он в деревне Мазепынци близ Белой Церкви. Отцом его был украинский шляхтич Стефан-Адам Колединський-Мазепа.
В.Г.Короленко высказался по случаю о героине пушкинской «Полтавы»: «Таким образом, любовь молоденькой Кочубеевны к седому старцу является одним из парадоксов женского сердца, скрепленным историей. Правда, историк-реалист Костомаров оборвал несколько лепестков у этого поэтического букета. Героиню звали не Марией, как у Пушкина, а более вульгарным именем Матрены».
Почему же реальное имя Матрена Пушкин заменил на Мария? Он сам писал об этих двух именах в статье «Опровержение на критики» (1830): «Мария (или Матрена) увлечена была, говорили мне, тщеславием, а не любовию…». Замена имени была необходима поэту потому, что имя Матрена в конце XVIII века уже перестало быть престижным, дворянским. Более того, в пушкинские времена оно уже стало откровенно и исключительно крестьянским. Литературовед Г.Г.Красухин пишет: «Матрена по-латыни – «знатная». Сохрани она свое имя, оно подтвердило бы пушкинские слова о ее отце: «Богат и знатен Кочубей». Но не для того ли Пушкин не сохранил ее имени, чтобы показать, что не знатность – ее главная художественная функция в поэме и что не знатностью определяется та ключевая роль, какую сыграла его Мария в судьбах других персонажей поэмы (как, впрочем, и реальная Матрена в судьбах своих близких)?» И далее: «Назвав главную героиню Марией, Пушкин высветил суть основного конфликта «Полтавы». Мария значит «любимая», «желанная». И все драматические, трагические коллизии пушкинской поэмы обусловлены отношением к ее героине тех, кем она любима, кому она желанна».
Правда, другой литературовед – Е.Ляцкий не без оснований полагал иную причину изменения имени Матрена на Марию: «На первом психологическом плане – коварный Мазепа с его любовью к юной Марии. <…> Внимательный читатель с волнением следит за двойной жизнью сюжета: в опрокинутом изображении проносятся живые призраки седовласого Сергея Волконского и Марии… Марии Раевской, отдавшей свою юную жизнь этому декабристу, нарушителю царской присяги».
Другой поэт того же времени – К.Ф.Рылеев, сторонник историзма, в плане к неосуществленной трагедии «Мазепа» употребил историческое имя: «Матрена. Дочь их. Любовница Мазепы. Пылкая девушка».
однако и к имени Мария Пушкин пришел не сразу. Вначале была Анна:
«И подлинно: прекрасней Анны,
Милее нет…»
Потом поэт пробует на эту роль имя Наталья:
«И жертвой пламенных страстей
Судьба Наталью назначала…»
Казалось бы, имя найдено. Тем более, что имя Наталья очень популярно именно на Украине (можно вспомнить героиню оперы «Наталка-Полтавка»). Но Пушкин не хочет отдавать Мазепе любимое имя, ведь он в совсем молодые годы влюблялся в Наталью Кочубей! Возможно, поэтому он отвергает имя Наталья и награждает свою героиню высоким именем Мария. А уж это имя, видимо, действительно навеяно Пушкину Марией Раевской, впоследствии ставшей женой декабриста С.Г.Волконского и уехавшей за ним в Сибирь. Доказательством этому могут служить черновые наброски к поэме, в которых вместо окончательного «Твоя печальная пустыня» было: «Сибири хладная пустыня…».
А откуда же взялась такая неславянская фамилия Кочубей? Да дело в том, что прадед Матрены Васильевны был родом из Крымского Ханства. Фамилия его тогда имела вид Кучук-бей или Кучум-бей. Это была знатная фамилия, а прадед был очень богатым человеком. Кстати, среди богатств отца Матрены – Василия Леонтьевича – находилась и прославленная Н.В.Гоголем деревня Диканька. Она была подарена отцу Матрены Мазепой в 1687 г.
Кроме главных персонажей в поэме много второстепенных, есть и только упоминающиеся персонажи. А некоторые персонажи вообще лишь описаны, не получив личных имен. Это, прежде всего, казак, влюбленный в Марию и застреленный в попытке убить растленного гетмана:
Вдруг выстрел. Старец обратился.
У Войнаровского в руках
Мушкетный ствол еще дымился.
Сраженный в нескольких шагах,
Младой казак в крови валялся.
Это и нищий, регулярно посещавший гетмана:
Какой-то нищий во дворец
Неведомо отколе ходит,
И Орлик, гетманов делец,
Его приводит и выводит.
Под образом этого нищего Пушкин вывел некоего болгарского архиепископа, очевидно, вероотступника, изгнанного из своего отечества, который под видом нищего, но в качестве шпиона ходил из Польши на Украину и обратно.
Это и безымянный в поэме польский иезуит, который тоже был агентом гетмана, скорее всего, Пушкин имел в виду поляка Заленьского (Zaleńskiego).
А вот влиятельная агентесса-полька Дульска, входившая в этот анклав антирусской агентуры гетмана Мазепы, все-таки названа. Вначале Мария из чувства женской ревности спрашивает о ней у гетмана, но он ее успокаивает:
Ты пил недавно, знаю я,
Здоровье Дульской. Это новость;
Кто эта Дульская?
Друзей надежных я имею:
Княгиня Дульская и с нею
Мой езуит, да нищий сей
К концу мой замысел приводят.
Чрез руки их ко мне доходят
Наказы, письма королей.
А пока христопродажный гетман готовит бунт против Петра:
Повсюду тайно сеют яд
Его подосланные слуги:
Там на Дону казачьи круги
Они с Булавиным мутят
Сам гетман активно ведет антироссийскую дипломатию:
Там будят диких орд отвагу;
Там за порогами Днепра
Стращают буйную ватагу
Самодержавием Петра.
Мазепа всюду взор кидает
И письма шлет из края в край:
Угрозой хитрой подымает
Он на Москву Бахчисарай.
Король ему в Варшаве внемлет,
В стенах Очакова паша,
Во стане Карл и царь.
И в то же самое время он же пишет подобострастные письма Петру, расписывая собственные якобы благие деяния:
Не он ли помощь Станиславу
С негодованьем отказал,
Стыдясь, отверг венец Украйны,
И договор и письма тайны
К царю, по долгу, отослал?
Не он ли наущеньям хана
И цареградского салтана
Был глух?
Пушкин старательно упоминает многих второстепенных персонажей. Названы и старые друзья Мазепы:
И на протяжный слабый крик
Другим ответствовал – тем криком,
Которым он в весельи диком
Поля сраженья оглашал,
Когда с Забелой, с Гамалеем,
И – с ним… и с этим Кочубеем
Он в бранном пламени скакал.
Названы и те, кто мог бы возглавить борьбу с москалями:
Теперь бы грянуть нам войною
На ненавистную Москву!
Когда бы старый Дорошенко,
Иль Самойлович молодой,
Иль наш Палей, иль Гордеенко
Владели силой войсковой.
Почти все они на тот момент были под арестом в России: Дорошенко, один из героев древней Малороссии, непримиримый враг российской власти; Григорий Самойлович, сын гетмана, сосланного в Сибирь уже в начале царствования Петра I; Костя Гордеенко, кошевой атаман запорожских казаков. Предательски ушел со своими казаками к Карлу XII. Был взят в плен и казнен в 1708 г. Чечель отчаянно защищал город-крепость Батурин против войск князя Меншикова:
Трепещет бунт осиротелый.
На плахе гибнет Чечель смелый
И запорожский атаман.
Симеон Палей, хвастовский полковник. Был сослан в Енисейск по жалобе Мазепы. После измены Мазепы Палей, как закоренелый враг его, был возвращен из ссылки и находился в Полтавском сражении:
Мазепы враг, наездник пылкий,
Старик Палей из мрака ссылки
В Украйну едет в царский стан.
Указан автором и соратник Кочубея Искра – полтавский полковник, товарищ Кочубея, казненный вместе с ним:
Удар обдуман. С Кочубеем
Бесстрашный Искра заодно.
Пушкин дает два словесных портрета полководцев. Они разнополюсно различаются. Вот краткий, но впечатляющий портрет Петра I:
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.
Пушкин перечисляет сподвижников Петра, тех, кто и принес великую победу под Полтавой:
За ним вослед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова –
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны:
И Шереметев благородный,
И Брюс, и Боур, и Репнин,
И, счастья баловень безродный,
Полудержавный властелин.
И совершенно по-иному рисуется Пушкиным пространный портрет Карла XII:
И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла приводил
Желанный бой в недоуменье…
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
Имя города Полтава, давшее название поэме А.С.Пушкина, довольно древнее. По типу словообразования – это, видимо, еще общеславянское название, характерное наличием гидронимического форманта -ава. Этимологию названия Полтава разбирал В.М.Мокиенко Он пришел к выводу: «Как и древнее летописное название Лътава – Олтава и чешское Влтава, оно восходит к славянской и древней европейской модели наименований рек по особенностям рельефа и, возможно, реконструируется как *Vъltava с исходным значением ‘болотистая река‘. На ней наши общие предки из Киевской Руси и основали укрепленное городище, которое – как и столица современной России Москва – приняло на себя древнее речное имя» (Мокиенко 2018, с.197). Правда, данный исследователь, почему-то обращаясь к дилетантским прочтениям этимологии Полтавы, не заглянул в главный компендиум украинской гидронимии – Словник гiдронiмiв України (Київ, 1979), где упоминается ручей Полтавка (с.657) со ссылкой на работу И.Маркевича (Реки Полтавской губернии // Зап. Имп. Русского географического об-ва. Т. XI, СПб, 1856, с.414).
В прекрасной поэме Пушкина указано даже последнее место пребывания гетмана Мазепы на нашем свете – городок Бендеры в Молдавии:
В стране – где мельниц ряд крылатый
Оградой мирной обступил
Бендер пустынные раскаты,
Где бродят буйволы рогаты
Вокруг воинственных могил,—
Останки разоренной сени,
Три углубленные в земле
И мхом поросшие ступени
Гласят о шведском короле.
Пушкин старательно изучал места, связанные с будущей поэмой. Есть сообщение И.П.Липранди, его товарища по таким поездкам, в котором зафиксировано, что Пушкин в сопровождении Липради в середине января 1824 г. специально приезжал в Бендеры на место шведского военного размещения в Варницах, куда бежали после поражения в Полтавской битве и Карл XII, и Мазепа. Однако Пушкину так и не удалось обнаружить даже следов могилы Мазепы (Липранди 1866, стб. 1460-1465):
И тщетно там пришлец унылый
Искал бы гетманской могилы:
Забыт Мазепа с давних пор!
А.С.Пушкина многие обвиняли в псевдоисторизме поэмы. Однако друг Н.В.Гоголя – М.А.Максимович – писал совершенно иное: «Пушкин, по свойству своего гения, в поэме «Полтава» был покорней исторической действительности, чем Гоголь в своем «Тарасе Бульбе» (Русская Беседа, 1858, т.1, кн.9, с.15).
Поэтому будет очень полезно прочитать статью современника А.С.Пушкина, истинного патриота и знатока Малороссии М.А.Максимовича «О поэме Пушкина «Полтава» в историческом отношении» (Пушкин в прижизненной критике. 2001, с.183-188).
КОВАЛЁВ ГЕННАДИЙ ФИЛИППОВИЧ
Все фотографии можно посмотреть здесь или здесь
Фотографии: Сергея Соболева