ВОЙНА, ОСТАВШАЯСЯ В СЕРДЦЕ — Интернет-газета "Культура-Воронежа. рф"

(к 95-летию со дня рождения Ю.В. Друниной)

Когда телеканал «Культура» (к сожалению, крайне редко) вспоминает поэтов-фронтовиков, то среди замечательных имён возникает и имя ЮЛИИ ДРУНИНОЙ, эпизоды её биографии, её стихи. Поэзия Друниной, вдохновенная и искренняя (а также удивительная судьба, прошедшая через войну), и сегодня звучит пронзительно и ярко. Стихотворения её хочется перечитывать, размышляя о времени прошедшем и нынешнем, о памяти и забвении, о верности идеалам, которую сохраняет настоящий Человек на всю жизнь… В Воронеже Юлия Друнина бывала неоднократно. Особенно запомнились её приезд осенью 1981 года на выездное заседание секретариата правления Союза писателей РСФСР и её дружеское общение с воронежскими писателями, поэтами, журналистами, всегда вспоминающими поэтессу тёплыми, признательными словами.

Первая публикация Юлии Владимировны Друниной увидела свет в 1945 году в журнале «Знамя». Через три года вышел сборник её стихов «В солдатской шинели». В последующие годы книги стихотворений Друниной выходили регулярно, всякий раз вызывая живой отклик в зрительских сердцах.

Судьбу свою Юлия Друнина называла счастливой и одновременно драматичной. Счастливой, потому что по-человечески она всегда ощущала свою причастность ко времени «больших событий», чувствовала себя нужной и необходимой людям, как в годы войны, где она была санитаркой, так и потом, когда своей поэзией старалась сохранять память о тех, благодаря которым совершилась Победа и Созидание Великой страны. К драматизму судьбы Друнина, конечно же, относила, в первую очередь, тяжелейшие испытания военных и послевоенных лет и гибель целого поколения на полях сражений (навязанных нам «цивилизованной» фашистской Европой).

В первый же день войны, 22 июня 1941 года, Юлия Друнина пришла в военкомат, как и сотни тысяч других, с просьбой отправить её на фронт. «Удивительное поколение! – напишет она позже. – Вполне закономерно, что в трагическом 41-м оно стало поколением добровольцев…». Ей отказали, потому что не было 18-ти. Но страстное желание помогать своей стране привело её сначала на работу в госпиталь, а потом и на рытьё окопов под Москвой, где она с подразделением народного ополчения попала в окружение и выбиралась из него несколько недель.

На короткое время вместе с семьёй она оказалась в эвакуации под Тюменью, но и там продолжала обращаться в военкомат с просьбой отправить её на передовую. В 1942-м она добилась направления на 2-й Белорусский фронт, где стала санинструктором. Там она получила свою первую солдатскую награду – медаль «За отвагу». После ранения и госпиталя Юлия Друнина была направлена в Москву, но находиться в тылу ей не позволяли её убеждения. И она вновь отправилась на фронт, на этот раз на 3-й Прибалтийский.

Пребывание в самой гуще военных действий, в тяжелейших условиях окопной жизни и ранение сказались на её здоровье. За несколько месяцев до окончания войны она была комиссована, и в конце декабря 1944 года, вернувшись в Москву, Друнина поступила в Литературный институт. Школьная увлечённость литературой и поэзией, наполненная впечатлениями военных событий, проявилась в ней с новой силой, выливающейся в стихи, посвящённые боевым друзьям, погибшим на полях сражений и чудом оставшимся в живых.

Тема войны стала ведущей в поэтическом творчестве Юлии Друниной и едва ли не всех её книг, выходящих в 50-е – 80-е годы. Она оказалась как бы «…связной между теми, кто жив и кто отнят войной».

Одним из эпиграфов к её поэзии могло бы стать четверостишие:

Не говорю, что жизнь проходит мимо –

Она и нынче до краёв полна.

И всё-таки меня неудержимо

Влечёт война.

Её стихи о войне доносят до нас многие факты и детали той страшной поры –эпизоды и атмосферу эвакуации из Москвы осенью 1941 года («Московская грохочущая осень…»), сгоревшие и полыхающие сёла и города («Трубы. Пепел ещё горячий…»), окопная жизнь со всеми её трудностями, состояние бойцов перед атакой или попавших в окружение, смерть солдат всех возрастов и чинов на поле боя или в госпитале. И при всём этом – сохранение человеческих отношений, дружбы, любви, привязанности, верности, сочувствие («Зинка», «Комбат», «Штрафной батальон», «Кто-то бредит…», «Только что пришла с передовой…», «Не знаю, где я нежности училась…», «Пароль»…

Помимо фактов и подробностей, которые ценны для читателей, не знавших войны, проникновенные стихи Друниной воссоздают чувства, мысли и настроения её лирического героя, конкретного человека-воина, напоминая всем нам о необходимости хранить в памяти и душе приметы и имена того времени, людей, подаривших нам жизнь ценой собственной жизни или ценой тяжелейших ранений.

Другая тема лирики Юлии Друниной – любовь. Стихотворения этого цикла хранят в себе глубокие чувства и мысли, вызванные как своими, так и чужими радостями, печалями, страданиями.

Кто-то из исследователей творчества Друниной сказал, что «в этих стихах – несомненное уважение к любви, которая воспринимается как «тайна земного чуда», призыв к чуткости и благодарности за подаренное счастье и общение, нежелание помнить зло и обиды и драматизировать жизненные ситуации, возникающие, например, при разлуке, расставании и потере близких» («Любовь», «Не бывает любви несчастливой…», «Стихи о счастье», «Ты – рядом», «Я ушла от тебя…», «Я не привыкла, чтоб меня жалели…», «Мой друг»…).

Тематический диапазон лирики, конечно же, не ограничивается названными мотивами. В «поле зрения» её души попадали самые разные явления, обстоятельства, судьбы, становившиеся предметом поэтических раздумий, о чём говорят и сами названия стихотворений: «Скрипачка», «Мать», «В больнице», «Дети двенадцатого года», «Памяти Бориса Слуцкого», «Памяти Вероники Тушновой», «Доброта», «Предательство»…

В последние годы литературной работы Юлия Друнина обращалась и к прозе. Читателям известна её повесть «Алиска», автобиографический очерк «С тех вершин», ряд острых публицистических статей. Активная жизненная позиция, честность, требовательность Друниной вызывали неизменное уважение не только многочисленных читателей, но и многих коллег и друзей. Она избиралась депутатом Верховного Совета СССР последнего созыва.

Её душа, полная искренности, нравственной чистоты и бескомпромиссности, с болью воспринимала то, что происходило в нашей стране в конце 80-х. В потоках «чернухи», грязи, шельмования оказывалось многое, что для Друниной было выстрадано и свято. 21 сентября 1991 года, словно бы предчувствуя гибель Советского Союза – своей Родины, за которую в окопах погибали её друзья, она ушла из жизни, покончив с собой.

В предсмертном письме к Виолетте Орловой Юлия Друнина завещает: «А теперь самое сложное. После кремации урну надо отвезти в Старый Крым и захоронить ее рядом с памятником Алексея Яковлевича. Под плитой, понимаешь? Я бы с удовольствием сделала это сама, но… Еще бы мечталось перенести на плиту наш общий снимок, который прилагаю… Так надо! 20.Х1.91. Господи, спаси Россию». В этот же день она в своем дачном гараже принимает снотворное и, включив обогреватель автомобиля, навечно засыпает… Все, что ей так было дорого, — любимый человек, старокрымские леса, — теперь рядом с ней.